Торжественный ужин в честь встречи брата проходит во дворце. Онджо восседает во главе стола, молодой и прекрасный: сейчас он так похож на отца – не вполне человек, потомок небожителя-принца и дочери речного божества. Духи покровительствовали ему, и сегодня на алтарях Земли и Неба принесены щедрые жертвы.

За столом прислуживает молодая жена Онджо и несколько других девушек: стройные и гибкие, как молодые косули. Пирю понимает: этот край благоденствует, а люди здесь счастливы. И он тоже счастлив, что мечта Онджо воплотилась в жизнь. Вечером они допоздна сидят вдвоем, слушая звуки праздника за оградой – песни, и громкий смех, а потом чью-то игру на флейте под яркой-яркой луной. И Пирю говорит брату о том, как он рад за него и за эту страну, теперь навечно хранимую богами.



А под утро, как всегда лежа без сна, Пирю понимает: он может быть свободным. Он лишний здесь, он не нужен, и нет ничего, что могло бы его удержать. И это чувство знакомо опьяняет его, а потом заключает в свои объятья и не дает дышать. И тогда он наконец отпускает птицу на волю.







Так заканчивается история о братьях-основателях. Люди из земель у Моря вернулись в Вирэ, и в честь того, что воссоединились все переселенцы, государство переименовали в Пэкче – что значит «сто, перешедших реку».



Тридцать государей правили после Онджо; и не единожды и не дважды переносилась столица все дальше и дальше на юг. Шестьсот и семьдесят и еще восемь весен пережил род государей Пэкче – потомков Онджо. А потом (хотя это уже совсем другая история), в пятый год эры Сянь-цин танского Гао-цзуна под ударами объединенных войск Танов и соседней страны Силла погибло государство Пэкче, и народ разбежался, и многие были уведены в плен, и пали крепости, и запустели поля. А потом зацвели опять. Но там, где каждой весной роняют на землю розовый снег своих лепестков дикие вишни, до сих пор живет память о тех временах, когда пришли сюда с севера двое братьев. Старший, Пирю. И младший, Онджо.