С рассветом весь лагерь уже на ногах. Пока остальные готовятся к переходу, Онджо и Пирю решают подняться на ближайшее возвышение – голую гранитную плиту, одиноко торчащую справа.

Внизу колышатся вершины сосен. У младшего перехватывает дыхание: здесь и там вниз по склону гора украшена рощами диких вишен – белопенные пятна в море зеленого. Долина внизу прекрасна. Онджо кажется, что это сюда он стремился всю жизнь, и он уже знает, что к югу от реки, вон в той излучине, на высоком берегу он построит свою крепость, и от этой мысли сладко сжимается сердце. А Пирю читает в его глазах, и чтобы понять все это, ему не надо слов. Он отводит взгляд и смотрит на запад, туда, где в лиловых туманах теряется лента Реки, и на секунду ему кажется, что он видит, как искрится вдали блестящая поверхность моря. И в этот момент к нему приходит решение.



Спуск вниз сначала очень крутой, поэтому идут медленно, то и дело останавливаясь. Но после полуденного привала склон становится ровным и пологим, так что даже можно ехать верхом – впрочем, это никак не убыстряет передвижения толпы переселенцев, неторопливо вышагивающих в конце колонны. Онджо улыбается: все это - их люди, они доверяют ему и брату, так что согласились идти за ними невесть куда... Все как на подбор – сильные, лихие охотники и такие же жены.





Наконец они в долине. Запахи цветущих деревьев кружат голову, мягкая почва пружинит под ногами. Прошлогодние травы уже полегли, из-под них выбивается зеленая поросль. Через несколько лет тут заколосятся злаки и встанут сады. А пока что здесь, посреди буйства весны, свершается драма – одна из грустных и прекрасных историй Страны зеленых холмов.







Впереди, наравне с братьями, едет дружина. Тихо обсуждают предстояющую переправу. Река и вправду оказалась огромной – самая широкая из тех, что им доводилось видеть. Онджо начинает советоваться с братом: под силу ли нашим коням переправиться вплавь; и если нет, то какая из местных пород деревьев лучше всего подойдет для плотов, и стоит ли сначала выслать разведку, хоть местность и кажется совсем безлюдной...

Пирю отвечает; делится соображениями, шутит.. и наконец решается. Слова даются с трудом, но должен же он их сказать, наконец!

- Брат... я не переправляюсь на ту сторону.

Онджо только моргает: он не понимает, в чем дело. Пирю боится плыть через реку? Он что, болен? В глазах младшего появляется беспокойство: что-то случилось, а он и не заметил. И при взгляде на это решительное, злое выражение и упрямо сжатые губы приходит понимание: это серьезно. Так странно – они же вроде все уже обсудили..

- Слушай, на том берегу отличное место, как раз для крепости... Конечно, здесь тоже неплохо, но горы слишком близко. К тому же тот берег выше, не будет заливать..

- Ты не понял. Я беру тех, кто пойдет за мной, и ухожу на запад. А ты можешь строить свою крепость хоть на этом, хоть на том берегу, мне все равно.

Онджо выглядит так, как будто только что получил мешком по голове. Несколько минут они едут в полном молчании. Когда младший наконец приходит в себя, он краем глаза бросает взгляд на брата: теперь Пирю выглядит удивительно спокойным. Да что же это такое! Онджо вздыхает и начинает опять:

- Посмотри - с севера и востока высокие горы – где ты еще найдешь такую защиту? Тепло зимой, преграда для ураганов летом. И долина такая широкая... всем хватит места, не так уж нас и много.. А что на западе? Да там никто и не бывал никогда! Зачем тебе это надо?

Тут Онджо снова ловит злобный взгляд Пирю и наконец замолкает. А старший останавливает лошадь и ждет, пока к нему подъедут его воины.



Оган и Марё, услышав о планах своего предводителя, только хмурятся недоуменно. Оган наконец смотрит прямо в глаза королевскому сыну:

- Да ты с ума сошел, начальник! Я тебя знаю с пеленок и это не первый раз, когда ты затеваешь несусветную глупость, но сейчас...

- Я уже все решил, - обрывает его Пирю, - кто боится идти со мной, пускай остается! – и пришпоривает лошадь.



Так и случилось, что в долине Большой реки разошлись их пути. Пирю, старшего. И Онджо, младшего.

Далеко к западу, там, где впадает в Море Река, возвели свою крепость Пирю и многие из верных людей, кто пришел вместе с ним.

А Онджо и те, кто пожелал с ним остаться, переправились через Большую реку и в излучине, на высоком зеленом берегу построили крепость. И Онджо назначил десять своих верных людей помощниками, и назвал столицу – Вирэ, а государство назвал Сипче, что значит «десять, перешедших реку».



Много забот у государя Онджо. Кругом кипит работа, и везде нужен совет, и указание, и надзор. И лишь на закате, глядя на разлитое серебро вечерней реки, смотрит он в ту сторону, где теперь – далеко – живет его брат. И он думает: не может быть, чтобы Пирю ушел насовсем. Он вернется.



Продолжение здесьwww.diary.ru/~lenileni/p3260204.htm